Портрет Цэншаба Серконга Ринпоче (выдержки из статьи)

 

Однажды Лама Сопа Ринпоче, очень известный на Западе тибетский учитель, отметил, что, если бы вы хотели встретить подлинного ламу, лучшим примером был бы Цэншаб Серконг Ринпоче.

 

 

Цэншаб Серконг Ринпоче был массивным человеком – монахом с бритой головой, в красных одеждах и с глубокими морщинами на лице, что делало его гораздо древнее его лет. Его скромная, мудрая манера и мягкий юмор делали его похожим на архетип мудреца из басен. Это качество не ускользало от внимания встречавших его западных людей. Например, создатели популярного фильма «Звёздные войны», увидев его в Дхарамсале, решили использовать его как модель для Йоды, духовного руководителя в этом эпосе. Ринпоче никогда не видел фильма, но, несомненно, позабавился бы карикатурой. Однако самой выдающейся чертой Ринпоче была его связь с Его Святейшеством Далай-ламой.

 

Отец Ринпоче – Серконг Доржечанг был одним из великих практиков и учителей начала XX века. Он был держателем линии Калачакры своего времени, что означало, что он был признанным мастером, ответственным за передачу знания и опыта медитации следующему поколению.

 

Серконг Ринпоче был цэншабом (ассистирующим наставником в философских диспутах), назначенным от монастыря Ганден Чжанг-цэй, монастыря, основанного самим ламой Цонкапой, основателем традиции Гелуг. Ему было тридцать четыре года, когда он принял назначение в 1948 году, Далай-ламе было тринадцать лет. Он был единственным из семи цэншабов, который смог присоединиться к Его Святейшеству в изгнании в Индии в 1959 году.

До своей смерти в августе 1983 года Ринпоче преданно служил Его Святейшеству, сначала в Лхасе, а позже в Дхарамсале. Его главной обязанностью было посещать все уроки, которые посещал Его Святейшество, и потом диспутировать с ним, чтобы убедиться, что Его Святейшество понял всё правильно. В действительности, Его Святейшество настаивал на том, чтобы Ринпоче был с ним на каждом учении, которое он получал, дабы хотя бы один лама был полностью в курсе его образования. Так что, как и Его Святейшество, Ринпоче был мастером всех четырёх тибетских традиций. Его знания охватывали полностью весь объем двух главных разделов буддизма – сутры и тантры. Сутры передают базовые учения, в то время как тантры содержат глубочайшие методы для само-преобразования. 

 

Ринпоче также был очень хорошо образован в традиционном тибетском искусстве и науках. Например, он был экспертом в измерениях и построении двух- и трехмерных символических мировых систем (мандал), используемых в тантрических ритуалах, и различных типов монументов (ступ), используемых для хранения реликвий. Ещё он был мастером поэзии, композиции и тибетской грамматики.

Он также знал тибетскую астрологию, которая включает в себя владение сложными математическими методами для вычисления положения планет. Его подход к этим эзотерическим предметам, тем не менее, был всегда прагматичным и заземлённым. Обращение за консультацией к ним служит в дополнение, а не в замещение решений, основанных на здравом смысле.

 

Фактически, он был одним из основных учителей Его Святейшества – особенно в Калачакре, самой сложной из систем тантры.

Серконг Ринпоче служил Его Святейшеству формальным и неформальным образом.

Например, Его Святейшество часто выполняет специальные медитативные практики и ритуальные церемонии (пуджи) для благосостояния мира в общем и своего народа, в частности. Некоторые из них он проводит уединённо, некоторые с группой избранных монахов, а другие перед большим собранием. Его Святейшество обычно просил Ринпоче присоединиться к нему в этих церемониях, выполнить их или руководить ими от его имени, если он был занят другими вопросами. Более того, когда Его Святейшество давал учения, Ринпоче сидел по правую от него сторону, помогая подобрать нужное слово или ответить на какой-то вопрос или разрешить сомнение, если Его Святейшество нуждался в этом. Когда другие стеснялись напрямую передавать учения или линии передач Его Святейшеству, они передавали его Ринпоче. Как духовный проводник Ринпоче затем передавал их Его Святейшеству.

Его Святейшество часто называл Серконга Ринпоче своим советником и старшим лейтенантом – за то, что он распространял его политику в монастырях и обществе. Так происходило, потому что Ринпоче был мастером дипломатии, как в религиозных, так и в мирских сферах. Он часто посредничал при разрешении местных противоречий и давал рекомендации офису Его Святейшества по протоколу в тех сферах, которые он знал.

Тёплое чувство юмора сильно увеличивало его дипломатические способности. Люди часто приходили рассказать ему шутки и смешные истории, не только потому, что он смеялся и ценил их, но также и потому, что он потом так хорошо пересказывал их другим. Всё его тело сотрясалось от смеха, что полностью заражало окружающих. Это сочетание практичной мудрости и сердечного юмора вызывало огромную любовь к нему всех, кого он встречал.

 

Ринпоче всегда вдохновлял людей учиться читать великие тексты самим. Когда бы ни возникали у человека сомнения или вопросы, Ринпоче заставлял его поискать и проверить. Он говорил, что не он создал эти учения, но что они произошли из достоверных источников. Ринпоче также говорил, что никто не должен ждать, что лама научит их всему.

 

Ринпоче никогда не избегал трудностей во имя получения или передачи учений Будды. Например, одним летом он перенес страшную жару в Бодхгае ради получения там учения Калачакры от Ламы Куну Ринпоче. Этот великий учитель из Киннара (Тибетского культурного округа Индии в индийской части Гималаев), был единственным живым учителем нашего времени, признанным всеми тибетцами за Бодхисаттву.

Боддхгая, святое место, где Будда достиг просветления под деревом боддхи, находится в самом бедном и жарком районе Индии. Летом температура достигает здесь 120 градусов по Фаренгейту, что составляет около 50 градусов по Цельсию. При частых перебоях с электроэнергией, нехваткой воды и отсутствием кондиционеров, нахождение там может стать настоящим испытанием. Лама Куну периодически жил там в крошечной комнате без окон и даже без вентилятора.

 

Из этих всех отдалённых приграничных районов у Ринпоче были особенно тесные связи со Спити – высокогорной индийской гималайской долиной, ближней к Киннару, где он впоследствии и скончался, и переродился тоже. Тысячу лет назад этот бесплодный, покрытый пылью район относился к Тибету и был центром в эпоху возрождения в буддизме. В последнее время, однако, уровень здесь упал, как тысячу лет назад. Монахи не соблюдали обеты безбрачия и воздержания от алкоголя. Они очень мало изучали и практиковали подлинные учения Будды. Во время своих пяти визитов в долину Ринпоче пытался произвести там второе возрождение. Он делал это путём освящения заново наиболее древнего в Спити монастыря Табо-гонпа, даруя монахам этого монастыря посвящения и устные передачи для традиционных ритуалов. Он привёз обученных духовных учителей и основал школу для местных детей. Наконец, в июле 1983 года Ринпоче организовал приглашение Его Святейшества Далай-ламы для проведения посвящения Калачакры в Табо. Приход учений Калачакры из Индии в Тибет в 1027 году стал важной вехой, отмечающей восстановление буддизма после длительного периода невежества и заблуждений. Он надеялся, что нынешнее посвящение послужит такой же цели.

 

Ринпоче использовал подношения, которые он получил во время своего первого турне на Запад, на оплату огромного свитка с изображением образа Будды Калачакры, сделанным по методу аппликации. Он подарил его Его Святейшеству для использования во время путешествий в различные области для передачи посвящения в эту медитативную систему. 

 

Несмотря на то, что Ринпоче был мастером ритуала и протокола, он всегда оставался непретенциозным и не терпел формальностей. Когда он путешествовал на Запад, например, он никогда не брал с собой разукрашенных ритуальных инструментов или икон. Когда бы он ни делал там посвящения, он лично рисовал необходимые фигуры, вместо скульптур из теста (торма) для подношений использовал печенье или пирожные и использовал цветочные вазы или даже бутылки из-под молока для ритуальных ваз. Когда не было сделано специальных приготовлений во время его путешествий для ежемесячного ритула цог – церемонии, во время которой делаются подношения освящённого алкоголя, мяса, торма, фруктов и конфет – он молча делал подношения той едой, что ему подавали.

Более того, Ринпоче всегда давал учения Будды соответственно аудитории. Однажды Ринпоче пригласили в центр Дзэн Маунт Тремпер недалеко от Вудстока, Нью-Йорк. Члены общины попросили его дать разрешительную церемонию чженанг для практики Манджушри – образа Будды, воплощающего мудрость. Соблюдая традицию простоты Дзэна, Ринпоче сел прямо на пол вместо трона и сделал передачу чженанг без всяких ритуальных инструментов и красочных церемоний.

 Его Святейшество часто описывал Цэншаба Серконга Ринпоче как настоящего Геше Кадампа. Геше Кадампа были мастерами тибетского буддизма с одиннадцатого по тринадцатый век, которые отмечались своей искренней, прямой практикой и смиренностью. Во время одного учения, например, Его Святейшество относительно Ринпоче сказал, что единственный скромно здесь сидящий – это тот, кому не нужно это делать, в то время как все другие сидят надменно. Однажды, когда его попросили дать самый главный совет, Ринпоче сказал, что надо всегда быть скромным, непретенциозным, иметь сердечность и воспринимать каждого серьёзно.

 

Ринпоче жил в полном соответствии со своим советом. Однажды Ринпоче остановился в большой квартире у хорошей итальянской семьи в Милане. Большинство лам высокого уровня, которые приезжали в этот город, останавливались в этом доме. Бабушка этого дома говорила, что из всех этих лам ей больше всех нравился Ринпоче. Другие обычно сидели в своей комнате довольно формально и кушали одни. По контрасту с ними, Серконг Ринпоче приходил на кухню в нижней монашеской юбке и рубашке рано утром. Он без всяких претензий пил свой чай за кухонным столом, начитывая мантры, перебирая чётки, совершенно расслабленный, улыбаясь, пока она готовила завтрак.

 

Скромный стиль Ринпоче проявлялся многими разными путями. Когда Ринпоче путешествовал, например, он следовал примеру Махатмы Ганди. Он настаивал на поездке в третьем классе – то есть трёхярусном пассажирском вагоне индийского поезда, если только не было необходимости ехать по-другому. Это было так, даже если это означало спать рядом с отвратительно воняющим туалетом, как это случилось, когда мы ехали из Дхарамсалы в Дели во время нашего первого совместного тура на Запад. Ринпоче сказал тогда, что прекрасно ехать таким простым способом, так как это помогает развивать сострадание. Все три класса прибывают в пункт назначения в одно время, так зачем тратить деньги попусту. Ринпоче очень не любил, когда люди тратили на него деньги с излишком, либо платя за билеты первого класса, либо приглашая в роскошные и дорогие рестораны. Однажды, когда Ринпоче возвращался из Спити в Дхарамсалу, несколько его других учеников и я встречали его на индийском базаре. После того, как мы осмотрели много автобусов и машин, подъехавших без Ринпоче, на рыночную площадь втащился грязный, старый грузовик. В набитом битком кузове сидел Ринпоче, держа в руке чётки. Он и его помощники ехали три дня из Спити в таком виде транспорта, совершенно не заботясь об удобстве или приличии.

Ринпоче часто предлагал нам ехать ночными автобусами, когда мы путешествовали по Индии, так как они были дешевле и проще. Он никогда не возражал против ожидания на битком набитых автобусных станциях. Он говорил нам, что у него есть множество медитативных практик, чтобы оставаться занятым. Шум, хаос, грязь вокруг никогда не мешали его сосредоточению.

 

Смерть Серконга Ринпоче была ещё даже более замечательна, чем его жизнь.

В июле 1983 года Ринпоче организовывал передачу Его Святейшеством Далай-ламой посвящения Калачакры в монастыре Табо в Спити. После этого Ринпоче заметил одному местному старому монаху, что в соответствии с тибетской астрологией, то был год препятствий для Его Святейшества. Жизнь Его Святейшества была в опасности. Было бы хорошо принять на себя эти препятствия. Он велел старому монаху никому об этом не говорить.

 

После того Ринпоче ушёл в трёхнедельный медитационный затвор. Затем он поехал в соседний лагерь тибетской армии преподавать солдатам «Вступление на путь Бодхисаттвы». Предполагалось, что Ринпоче будет учить по всему тексту медленно в течение долгого периода, но он быстро пробежал его. Уезжая из лагеря на несколько дней раньше запланированного, он объяснил, что ему надо ехать в одно особенное место. Этот день был 29 августа 1983 года, когда Его Святейшество летел в Женеву, Швейцарию, и в то же самое время ожидалось, что туда прибудет также Ясер Арафат, председатель Организации освобождения Палестины. Полицейские власти были обеспокоены возможным террористическим актом, направленным против Арафата. Они предупредили, что не смогут гарантировать безопасность Его Святейшества.

 

Ринпоче и Наванг умчались из военного лагеря на джипе, сделав короткую остановку в монастыре Табо. Ринпоче попросил Качена Дубгьела присоединиться к ним, но старый монах объяснил, что он только что постирал свою монашеские накидки. Ринпоче сказал, что это неважно, пусть едет в нижних юбках - он может привязать свои одежды к джипу, чтобы они высыхали, что старый монах и сделал.

 

По мере того, как они продвигались глубже в долину Спити, Ринпоче сказал Навангу, что он всегда велел ему повторять постоянно мантру сострадания ОМ МАНИ ПАДМЕ ХУМ, но тот никогда не принимал это всерьёз. Это был, как оказалось, его прощальный совет.

 

Затем они остановились у монастыря Ки. Ринпоче захотел сделать подношения. Наванг сказал, что уже поздно и что они могут пойти туда утром, но Ринпоче настоял. По большей части Ринпоче двигался медленно и с трудом. При случае, однако, Ринпоче вполне мог бегать. Например, однажды в аэропорту, когда мы чуть не опоздали на рейс, Ринпоче бежал так быстро, что никто из нас не мог за ним угнаться. Подобным же образом и однажды в Бодхгае, когда Его Святейшество участвовал в массовом чтении ста томов тибетского перевода Слова Будды (Кангьюр), Ринпоче сидел сбоку от Его Святейшества, а я сзади за ним. Когда ветер унёс страницу из текста Его Святейшества, Ринпоче практически слетел со своего сиденья, чтобы тут же поднять ее с земли. Обычно же ему нужна была помощь, чтобы встать. И в этом случае, в монастыре Ки Ринпоче также бежал быстро, без помощи, вверх по крутой горной тропе.

 

После того, как Ринпоче сделал подношения, монахи монастыря Ки попросили его переночевать. Ринпоче отказался, сказав, что ему нужно дойти до деревни Кибар этой ночью. Если они хотят его увидеть ещё раз, им надо идти туда. Затем он быстро уехал, дав таким образом непрямое сообщение о том, что должно было вскоре произойти.

 

Когда Ринпоче со своими сопровождающими добрался до высокогорной деревни Кибар, они пошли в дом одного крестьянина, которого он знал. Человек этот был ещё в поле и не ожидал никаких гостей. Ринпоче спросил, не занят ли он в следующую неделю или две. Крестьянин ответил: «Нет» и пригласил Ринпоче остановиться. 

 

Ринпоче помылся, съел немного простокваши и затем прочёл по памяти «Сущность прекрасного объяснения интерпретируемых и определенных значений» Цонкапы, что заняло у него около двух часов. Когда он закончил, то позвал Наванга и сказал, что нехорошо себя чувствует. Затем он положил свою голову Навангу на плечо, чего обычно никогда не делал. В ретроспекте похоже было, что тогда он прощался. Он отослал Чондзэйлу в Симлу перед всем этим, потому что, без сомнения, для Чондзэйлы было бы очень трудно наблюдать то, что должно было произойти. Он находился с Ринпоче с шести лет, и Ринпоче вырастил его как своего сына. 

 

Наванг спросил, нужно ли позвать врача или принести лекарство, но Ринпоче сказал: нет. Наванг спросил, может ли он сделать что-либо ещё, и Ринпоче попросил помочь ему дойти до туалета, что тот и сделал. Затем Ринпоче попросил Наванга приготовить ему постель. Вместо обычной желтой простыни, на которой он всегда спал, Ринпоче попросил Наванга постелить ему белую. В тантрической практике жёлтое используется для ритуалов увеличения способности помогать другим, тогда как белое – для умиротворения помех.

 

Ринпоче затем попросил Наванга и Качен Дубгьела зайти в его спальню, что они и сделали. Потом Ринпоче лёг на правый бок, в позицию спящего Будды. Но вместо того, чтобы положить руки в обычную позицию, когда левая на боку, а правая под головой, как он всегда делал, когда спал, он скрестил их в тантрическом обнимающем жесте. Затем он начал глубоко дышать и просто ушёл из жизни, очевидным образом посредством медитационного процесса «принятия-отдачи» (тонглен). Ему было 69 лет, и у него было отличное здоровье. Двумя месяцами раньше я возил его в Дели на полный медицинский осмотр.

 

В тот же самый момент, когда Его Святейшество был ещё в полёте по пути в Женеву, председатель Арафат вдруг передумал и решил отложить визит в Швейцарию. Опасность террористического акта в аэропорту была предотвращена. Хотя опасности для жизни Его Святейшества больше не было, всё же его автомобильный кортеж потерялся на пути из аэропорта в гостиницу. Однако Его Святейшество избежал какого бы то ни было вреда. Серконг Ринпоче успешно принял на себя помехи для жизни Его Святейшества и отдал взамен свою собственную жизненную энергию.

 

Серконг Ринпоче оставался в соединенном со смертью созерцании ясного света в течение трех дней. Те, кто способен направлять своё перерождение, обычно входят в эту медитацию как в часть процесса зарождения или продолжения линии лам-перерожденцев. Во время этой медитации их сердце остается тёплым, а тело не начинает разлагаться, хотя они и прекратили дышать. Обычно великие ламы остаются в этом состоянии несколько дней, после чего голова резко падает и из ноздрей вытекает кровь – проявление того, что сознание покинуло тело.

 

Когда эти знаки появились у Серконга Ринпоче, радуги засияли в небе и чудесный свет появился на том голом холме, который был выбран для его кремации. Хотя люди послали весть в монастырь Его Святейшества Намгьел в Дхарамсалу, чтобы монахи приехали на церемонию кремации, делегация не смогла приехать вовремя. Монахи Спити проделали все ритуалы сами, скромно, как пожелал бы Ринпоче. Вскоре после этого из места кремации забил родник с чистой водой, обладающей целебными свойствами. До сих пор струящийся, он стал местом поломничества. Ровно через девять месяцев 29 мая 1984 года, Ринпоче переродился еще раз, опять-таки в Спити, в скромной семье.

 

Несколькими годами раньше, Ринпоче встретил мужа с женой по имени Церинг Чодаг и Кунсанг Чодон, которые произвели на него большое впечатление. Очень сильно приверженные практике Дхармы, они сказали Ринпоче, что их глубочайшее желание – стать монахом и монахиней. Глава местных деревень не советовал делать этого, так как вступление в монашескую жизнь во взрослом возрасте при наличии молодой семьи составит много проблем. Сначала они должны позаботиться о своих детях. Ринпоче поддержал совет старейшины. Это и были те родители, у которых Ринпоче переродился, став их четвёртым ребёнком.

 

Люди из Спити считали Серконга Ринпоче похожим на святого, поэтому почти в каждом доме была его фотография. Как только маленький Серконг Ринпоче начал говорить, он указал на фотографию Ринпоче на стене в доме своих родителей и сказал: «Это я!» Когда Наванг позже навестил их дом, чтобы проверить ребёнка, мальчик сразу побежал ему в руки. Он хотел ехать с ним обратно в свой монастырь.

 

(полный текст статьи на сайте А.Берзина www.berzinarchives.com)